[nick]Сатти[/nick][icon]https://sun9-1.userapi.com/0f74E1k59GQpKuwjO3XmN846Yz_hNsFb-0ZzMg/-ETPFe1ReQk.jpg[/icon][sign]Жизнь начинается после 120 грамм водки[/sign][status]Ыыы[/status]
И пусть сердце в этой груди остановилось сотку лет назад, хотя на самом деле больше, просто дамы не привыкли об этом говорить, но пятница для Сатти всегда оставалась питницей, хотят этого окружающие или нет. Алкоголь давно не усваивался, если потреблять его естественным путем: с бутылки прямо в рот, но вот с кровушкой заходил как надо, поэтому в эту чудесную питничную брюнетка как и всегда ошивалась рядом с местным питейным заведением, ожидая, когда ж из него выползет достаточно упитое тело с приличным содержанием градуса в крови.
Было лето, было тепло, поэтому пили посетители прямо на улице, восседая на самодельной лавке, собранной как недели три назад из г... и палок. То ли воздух свежий, то ли самогон был слишком слаб, но пьянели тела не шибко быстро, зато болтали много. Ох, чего только не услышишь на сельской попойке: король ходит по столице голый, урожай пшеницы будет скудным из-за пожирающих все фей-мутантов, а налог на землю повысился, потому что гномы сперли у местного лорда его любовника и требуют большого выкупа. Про короля Сатти не слышала, а гномов понять было можно: не шибко приятно, когда соседи сверху постоянно топят тебя и шумят, как стадо слонов. Правда сперли они некий фаллический предмет, а не любовника, но для местного лорда, наверное, это было что-то равнозначное. А что касается фей...Урожай они не жрали, но явно обленились этим летом, забив на свои обязанности по поддержанию штанов матушки-природы.
Говорили сельчане много, в основном всякие глупости, но и важные новости из их трепа выловить было можно. Оказывается, в Большие Хомяки наведались инквизиторы. Для чего? Шут их знает: местные ведьмы были тихи, как мыши. Собирались в подвалах, сельчанам не пакостили и даже жертвоприношений не делали. Все строили сурьезный вид и говорили, что занимаются наукой. Впрочем, много ли инквизиторам надо, когда перед ними маячит возможность удовлетворить собственную неполноценность и недостаток матушкиной любви в детстве старым добрым ультранасилием?
Пока Сатти размышляла и слушала, от лавки отделилось одно тело и, шатаясь, само пошло в темный переулок. Вот он, красавец: ножки еле передвигаются, шатается из стороны в сторону, рубаха держится на честном слове, а рот был не способен издать ни одного членораздельного звука. Полюбовавшись немного своей "кровавой Мэри" на ножках, вампирша, что до этого удобно сидела на крыше, обернулась летучей мышкой и полетела за своим ночным дожором в тот самый темный переулок.
Получив свою порцию "кровавой Мэри", вампирша полетела прямиком к своей лучшей подруге Милли, что давно спала в эту прекрасную летнюю ночь. Даже слюнка с её щеки так мило стекала вниз, что охмелевшая Сатти на несколько минут залипла, нависнув в воздухе над кроватью.
Спасибо жарким летним ночам: скребстись в окно теперь не приходилось, ведь в каждом доме были окна нараспашку, чем брюнетка и воспользовалась. Что может быть романтичнее клыкастой морды лица в крови, что висит над твоей кроватью ночью и, глупо ухмыляясь, смотрит на тебя спящего?
- Милли, ты что делаешь? Ты спишь? Милли, ты спишь? Ты правда спишь? - тихо спросила Сатти, все еще зависая сверху, но услышала тихий всхрап вместо ответа. Вкупе со слюнкой это, конечно, было еще милее, но питница требовала веселого продолжения, поэтому по чистой щеке ведьма получила пару пощечин.
- Милли, вставай, там инквизиторы пришли, - икнув, произнесла Сатти уже громко, правда для эффекта не уточнила куда, зачем и почему пришли эти собаки недобитые.
